Ч. У. Ледбитер
ПО ТУ СТОРОНУ СМЕРТИ
Глава 1
О НЕКОТОРЫХ ЛОЖНЫХ КОНЦЕПЦИЯХ ОТНОСИТЕЛЬНО СМЕРТИ
Смерть — это предмет, который не может не вызывать живого интереса у всех, принимая во внимание, что один факт из биографии всех людей абсолютно бесспорен — это то, что однажды им приходится умирать. Более того, нет такого человека, за исключением совсем молодых, которому не приходилось бы наблюдать, как смерть уносит дорогое ему существо. И все же, несмотря на всеобщий интерес к этому вопросу, ему, вероятно, нет равного в сфере духовных проблем по обилию и глубине заблуждений. Невозможно представить себе, сколько совершенно напрасной боли, ужаса и несчастий пришлось испытать всему человечеству в результате единственного факта своего невежества — предрассудков относительно этой в высшей степени важной проблемы. Мы верим в массу глупостей и ошибочных представлений, и эта вера была причиной чудовищного зла в прошлом и влечет за собой неописуемые страдания в настоящем. Вырвать её с корнем — значило бы оказать человеческому роду одно из величайших благодеяний.
Именно эту услугу теософическое учение сейчас оказывает тем, кто способен её принять. Оно сразу освобождает смерть от всех её ужасов и значительно облегчает страдания, которыми она сопровождается; оно даёт нам возможность непосредственно охватить ее истинные пропорции и понять, какую роль она играет во всей эволюции.
Возьмём по очереди самые характерные из этих ошибочных концепций и постараемся доказать их несостоятельность. Некоторые их них можно назвать ошибками религиозного порядка и обнаружить непосредственный источник их господства в искажении изначального христианского учения; в том искажении, которое проникло в наши церкви и в значительной степени погубило их жизненность и полезность. Тем не менее мы их ненадолго оставим, чтобы рассмотреть сначала некоторые из народных заблуждений, наиболее распространенных в этой важной области.
Некоторые люди склонны думать, что в конце концов заблуждение в вопросе о смерти не так уж страшно. "Когда мы умрем, — рассуждают они, — тогда увидим сами всё как есть, и наши представления соответственно изменятся, если мы ошибались". Такая точка зрения грешит двумя недостатками: она игнорирует как ужасный страх смерти, бросающий свою тень на жизнь стольких людей, жертв собственного невежества, так и печаль, беспокойства, которые испытывают оставшиеся в живых по поводу судьбы друзей, покинувших их. Она не принимает во внимание и тот факт, что после смерти человек очень часто не сразу осознает свои заблуждения, чтобы исправить их в свете истины, и что его неспособность это сделать часто бывает источником многих затруднений.
Является ли смерть концом?
Первым и наиболее фатальным из всех ошибочных представлений о смерти является уверенность в том, что смерть — это конец всего и ничто в человеке не переживает её. Многие полагают, что эта грубая форма материализма почти совсем исчезла, и что человеческая раса, эволюционируя, излечивается от неё. Было бы весьма желательно, чтобы такое мнение соответствовало реальности, однако я боюсь, что человек, внимательно прислушивающийся к современной мысли, вовсе не может с этим согласиться. К счастью, верно то, что этот сорняк материализма уже не заглушает духовную жизнь, как раньше. Но в мире ещё существует много абсолютного невежества, и самый печальный его вид — тот, который, ухватившись за несколько модных научных идей, выступает с агрессивным тщеславием, уверенный, что обладает мудростью веков. Среди несчастных, которые попали в такое рабство, сегодня ещё много материалистов самого грубого толка.
Мы, безусловно, можем надеяться, что такие мнения изживают себя. Однако я опасаюсь, что почти невозможно предсказать заранее, какую скрытую форму эта вопиющая болезнь может принять. Тысячи мужчин и женщин формально проповедуют ту или иную религию, с негодованием отвергая мысли, что по сути дела они материалистичны; и тем не менее они живут именно так, как если бы этот мир был единственный, о котором стоит задумываться. Иногда, конечно, им случается употреблять слова и выражения, подразумевающие существование другого мира, однако создается впечатление, что последние никогда не входят в те соображения, на которых они основывают своё поведение. Этот фактический материализм, даже если с виду он не так бестолков и стеснителен для современников тех, кто его проповедует, даёт, тем не менее, почти такие же результаты в том, что касается судьбы человека, когда он перешагнул порог смерти.
Другое заблуждение, вероятно, ещё более распространенное, — это полагать, что смерть есть прыжок в безграничную неизвестность, что невозможно узнать наверняка, в какие состояния входит человек, покинувший наш физический план. Очевидно, что некоторые религиозные секты претендуют на абсолютно точные сведения относительно этих состояний: однако мы полагаем, что всё это составляет впечатление абсолютной нереальности у большинства их адептов, во всяком случае, они не поступают и не говорят так, как если бы действительно так думали. И у большинства сект эти сведения, по правде говоря, настолько неточны, что, даже если бы в них верили, можно было бы сомневаться в том, приносят ли они больше пользы, чем вреда.
Среди верований нашего западного мира церковь даёт некоторые ответы на то, что существует за порогом могилы. Это учение, хотя и выраженное в символической форме, которая была плохо понята и трактовалась материалистически, тем не менее, достаточно полно выражает реальность, чтобы позволить тем, кто принял его, осмыслить ситуацию, в которой они находятся, покинув физическое тело. Но и здесь истина, с одной стороны, затемнена ложной тенью кощунственной доктрины вечных мучений, а с другой стороны — смехотворной системой так называемых индульгенций и покаяний.
С точки зрения данной проблемы учение церкви можно в целом выразить, как мне кажется, следующим образом: в то время как грешник попадает в ад, а совершенный святой немедленно отправляется в рай, как произошло с Пресвятой Девой после её успения, человек заурядной морали имеет в себе ещё слишком много недостатков и несовершенств, чтобы сразу предстать перед Богом. Следовательно, ему предстоит более или менее продолжительное существование в промежуточной области, называемой чистилищем, в течение которого он с помощью относительно быстрого, но болезненного способа освобождается от своих несовершенств. Только после того, как он таким образом достигнет совершенства через страдание, он готов перейти в рай. Те, кто изучал теософию, сразу же заметят, что эта теория, в той форме, в какой я её изложил, почти полностью соответствует реальности. В эволюции человека наступает такой период (но только спустя миллионы лет), когда он действительно попадает в условия, в которых существование относительно замораживается (но это, конечно, не вечный ад, ибо он является не более как жуткой выдумкой, продуктом неорганизованного мышления какого-то дьявольского чудовища в виде человека), и в этом состоянии он ожидает новой эволюционной серии, которая, соответственно с низкой ступенью его развития, позволяет ему доступным для него образом совершенствоваться дальше.
Он просто находится в положении ребёнка, который не может поспеть за своими товарищами. Он не может выполнить вместе с ними самую трудную часть программы, утвержденной на оставшееся время учёбы, поэтому ему приходится ждать, пока в следующем учебном году новая группа школьников не начнёт заниматься тем, что он не мог усвоить. Он присоединяется к ним и, ещё раз изучая ту же тему, уже может преодолеть трудности прошлого года. Таким образом, вместо устрашающей лжи вечного проклятия мы имеем истинное милосердие в виде временного отдыха.
С другой стороны, душа, достигшая высот своего развития, та, которая в своей земной жизни стала полным господином своей низшей природы, до конца преодолев страсть и желание, действительно, с такой быстротой проходит по астральной жизни, что, придя в сознание, она видит, как перед ней открывается неописуемое великолепие и блаженство рая.
Однако обычный, средний человек перед смертью ещё очень далёк от полного господства над земными страстями и желаниями. Поэтому на астральном плане он вступает в обладание очень энергичным телом желания, которое он сам себе сделал в своей физической жизни и в котором он должен жить до тех пор, пока оно, в свою очередь, не разложится. Это разложение имеет место лишь по мере исчезновения желания, которое заставляет его жить, и это часто сопровождается страданиями, которые хорошо символизируются пламенем чистилища.
Правда о чистилище
Хотя часто приводимый пример о пьянице и является исключительным случаем, но он очень хорошо демонстрирует принцип действия системы очищения. Известно, как ужасно по своей силе желание алкоголя, как это желание, овладевши человеком, сметает со своего пути всякое чувство приличия, всякую привязанность к тем, кто окружает этого человека и кто ему дорог. Он может оставить жену и детей, умирать с голоду, продать даже их одежду, чтобы добыть средства для удовлетворения своего мерзкого аппетита. Когда такой человек умирает, его наклонности вовсе не меняются. Ужасная страсть владеет им с прежней силой и даже сначала усиливается, ибо вибрация желания не может привести в движение физическую материю. Но, потеряв свое физическое тело, благодаря которому только и можно было реализовать свое желание, он должен вечно оставаться жаждущим. Итак, мы видим, что здесь есть подлинный элемент чистилища и что символ очистительного огня соответствует реальности.
Но, к счастью, это всё же чистилище, а не ад, не абсурдная и бесполезная вечность страданий исключительно с целью удовлетворить злобу и жестокость безответственного деспота, в которого ортодоксальная теология заставляет нас верить. Это только необходимый процесс, единственно эффективный, а следовательно, и самый милосердный, имеющий целью уничтожить пагубное желание. Страдание ужасно, однако постепенно желание истощает свои силы, и тогда человек переходит к высшей жизни. Когда желание исчезает, человек получает окончательную свободу и ничто не заставляет его заново становиться его рабом в следующей инкарнации, по крайней мере, если он этого не хочет.
Само желание умирает, но оно всегда оставляет за собой ту же самую слабость характера, которая делает возможным подчинение этому желанию. В следующей жизни человек родится с астральным телом, заключающем в себе необходимую материю для выражения того же желания, материю, которая с этой точки зрения позволила бы ему воспроизвести прошлую жизнь. Он получает эту материю, потому что в своей последней инкарнации он её искал; и вот она в его распоряжении. Однако, несмотря на это, в этот раз он вовсе не обязан пользоваться ею так, как раньше. Если вследствие предыдущих поступков ему удается воплотиться в ребёнка чутких и способных родителей и в результате их воспитания он привыкает относиться к таким желаниям как к дурным, владеть ими и сдерживать их, то материя, которая могла бы обеспечить их проявление, останется инертной и постепенно атрофируется за ненадобностью, как многие наши мускулы.
Материя астрального тела изнашивается, хотя и медленно, но постоянно заменяется, как и материя физического тела. И когда та, которая атрофировалась, исчезает, её заменяет более тонкая материя, неспособная отвечать на грубые и жесткие вибрации низменного чувственного желания. Фактически он перешагнул ту ступень развития, на которой она была возможной. Таким образом, он никогда больше, в долгом ряде будущих жизней, не совершит эту ошибку, поскольку теперь в его "Эго" есть противодействующая добродетель абсолютной власти над собой в том, что касается этого порока. Борясь против этого желания, он сумел его победить, отныне в борьбе нет необходимости, ибо теперь он видит порок в его истинном, абсолютно непривлекательном свете. Так страдание на астральном плане, казавшееся когда-то ужасным и на самом деле бывшее таковым, оказалось на самом деле скрытым благом, поскольку с его помощью он одержал эту великую моральную победу и сделал решительный шаг по тропе эволюции. Насколько мы можем видеть, ни один другой способ, кроме страдания, не помог бы ему добиться этого великого результата.
Итак, становится очевидно, что в учении о чистилище есть глубокая правда, и когда злоупотребление так называемыми индульгенциями было изжито в результате внезапного прорыва гнойника в недрах церкви, одновременно была отброшена великая, истинная и полезная идея.
Молитвы об умерших
Утрата обычая молиться об умерших представляет собой один из самых серьёзных пороков нашей эпохи. Те народы, которые слепо отвергли такой способ помощи своим близким, с тех пор продолжают расплачиваться за своё безрассудство в лице тех, кто ушел в мир иной. Им приходится прокладывать свой путь в астральном мире без поддержки своих близких, поскольку последние убеждены, что желание помочь — дурно. Действительно, против глупости и сами боги борются напрасно!
Что же такое молитва об умерших, как не выражение искреннего пожелания, привязанности к тем, кто умер раньше нас? Мы, изучающие теософию, знаем, что в физической жизни эти пожелания и мысли являются абсолютно реальными и объективными сущностями — аккумуляторами духовной силы, которые разряжаются только тогда, когда достигают человека, к которому были направлены. Разве их действие меняется, когда человек, о котором мы думаем, уже не имеет физического тела? Молитва или пожелание, полное силы и любви, и направленное к определенному человеку после его смерти, достигает его и помогает ему, и поскольку великий закон причинности всегда остается составным элементом вселенной, иначе быть не может. Даже обычная молитва, произнесенная искренне, добрые пожелания всем умершим, хотя и являются чем-то менее определённым, а следовательно, и менее эффективным, тем не менее производят в целом определенное действие. Европейские нации почти не подозревают, в какой степени они обязаны тем великим религиозным орденам, которые день и ночь возносят молитвы по единоверцам, покинувшим землю.
Нас могут спросить, что нужно желать умершим, поскольку часто об их существовании в другом мире ничего неизвестно и поэтому возникает опасение привести в действие силу, которая, вследствие наших неточных сведений о потребностях умершего, может оказаться неверно направленной. Лучше всего прибегнуть к старинной формулировке католической церкви: "Даруй ему, Господи, вечный покой, и пусть вечный свет его озаряет". Если даже нам известны потребности умершего, если у нас есть определенный объект, к которому мы направляем нашу силу мысли, можем ли мы лучше сформулировать свои пожелания, чем как они выражены в этой молитве, родившейся очень давно и произносимой веками? Её словами выражались самые святые и глубокие чувства, эти слова облегчили столько страданий, были источником стольких благодеяний.
Подумайте, насколько точно эта молитва отвечает потребностям человека, недавно умершего, и вы поймете, что тот, кто её составил (кем бы ни был этот человек), очень хорошо знал, что делал, или, возможно, она была продиктована ему Невидимым Помощником. Ибо эти два предложения точно выражают самые желательные условия для умершего: во-первых, абсолютный покой, свободный от всякой мысли, всякой земной заботы, обеспечивающий его постепенный переход в рай; во-вторых, вечный свет божественной любви, направляемый через наиболее благородную часть его природы и всегда влекущий его к себе, чтобы восхождение его было более быстрым. Действительно, большей помощи, чем такая молитва, постоянно идущая из глубины сердца, едва ли можно оказать умершему.
Итак, мы видим, что религия (исключая учение тех сект, которые объявили себя врагами истины, принятой всеми, и назвались "протестующими"), много сделала для помощи умершим: и она так же могла бы сделать ещё больше для исправления ложных представлений, распространившихся в мире относительно смерти, если бы вера соединилась с разумом. И тем не менее она ответственна за некоторые ложные идеи, о которых будет идти речь в следующей главе.
Ошеломляющая теория
Среди заблуждений относительно смерти курьёзным представляется то, что мы не можем знать ничего определенного об условиях загробной жизни. Согласно этому мнению (каким бы абсурдным оно ни казалось, его разделяют многие набожные и искренние люди, которых я знаю лично), человек ничего не должен знать о другом мире, секреты которого намеренно скрыты от людей Богом, и стремление познать их есть кощунство. Поистине более нелепого мнения невозможно себе представить, ибо если мы обладаем способностями, которые позволяют проникнуть в этот мир, то разве можно предположить, что Богу угодно было наше незнание? Если на каждом шагу мы находим доказательства того, что этот мир существует и что наши друзья продолжают там жить, то разве следует всё это игнорировать, пряча голову в песок, как страус? Все самые великие святые, которых мы знаем, говорили об этом невидимом мире и описали для нас свои видения и всё, что знали о нем. Так можем ли мы полагать, что все они были виноваты в богохульном любопытстве, когда изучали реальности этой высшей жизни, и в нечестивом предательстве, когда описывали их? Нет, поистине не стоит даже прибегать к аргументам, чтобы опровергнуть столь явно бессмысленную идею.
Если мы констатируем, что многие из нас способны видеть этот глубокий мир, если этот дар даже является признаком определенного развития, то мы должны будем признать, что он свойствен всем нашим собратьям, что наступит день, когда всё человечество увидит то, что сегодня видят некоторые, и что поэтому приобретение такой способности видеть — только этап в эволюции человека и определенный элемент в общем плане вселенной. И мы должны будем встретить это событие радостно, извлечь из него максимальную пользу, а не рассматривать его как аномальное и нечестивое. В этом можно тем более убедиться, когда мы оцениваем результаты, вытекающие из обладания этой способностью, когда мы видим, что благодаря открывшейся истине мы освобождаемся от всякого страха смерти в том, что касается нас лично, от всяческих беспокойств и тревог относительно судьбы своих ушедших друзей; и кроме всего этого, когда мы поймем, что тот, кто обладает этим знанием, может быть для умерших бесконечно полезнее, чем тот, кто его лишен. Мы видим, что полное знание и великая надежда, которые дает нам это высшее зрение, всегда приносят много блага и ни малейшего вреда. И мы уверены: в том, что приближает нас к вечной истине, скрытой за многочисленными формами, не может быть никакого вреда.
Ужас смерти
Ужас перед смертью, столь важный элемент в жизни многих людей, непосредственно связан с этим заблуждением (согласно которому о загробной жизни узнать ничего нельзя) и в большей степени является его следствием. Об этом не принято говорить, однако каждый, кто по своему положению (священник, например) выслушивает интимные признания многих людей, отдаёт себе отчёт в том, что некоторых без конца преследует этот страх, что для них он представляет ужасную реальность, призрак, сопровождающий их на всех пиршествах и редко оставляющий их в покое хотя бы на час.
Естественно, что человек, который сам страшится смерти, боится и смерти своих друзей, и, когда они его покидают, он чувствует не только боль разлуки, но и переполняется болезненным беспокойством относительно их судьбы. Знание подлинных фактов о смерти немедленно изгоняет страх и беспокойство; человек, разобравшийся в этих вопросах, признает, что смерть — это не более чем жизненный эпизод, и отдаёт себе отчёт в том, что загробной жизни не следует бояться больше, чем физической. Страх рождается не столько в ожидании чего-то ужасного, сколько вследствие неуверенности и ужаса перед бесформенной бездной. Когда эти чувства вытесняются точными сведениями об астральном мире, человек приобретает уверенность и готовность спокойно встретить всё, что бы с ним ни случилось. Знание о том, что высшие миры управляются теми же законами, что и этот, нам известный, приближает их к нам, и мы начинаем чувствовать себя более непринуждённо. Иными словами, мы приобретаем уверенность в том, что во всех мирах мы одинаково находимся в руках одной и той же божественной силы и что поэтому в любом из них все мы, включая тех, кого любим, находимся в безопасности.
Глава 2
ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ
Странно, конечно, что представление о смерти как о "стране, из которой не возвращается ни один путешественник", так распространено среди нас и так прочно укоренилось в наших умах. Стоит лишь вспомнить, что во всех странах мира и во все времена, о которых мы хоть что-то знаем, путешественники постоянно возвращались из того мира, и нам становится весьма трудно объяснить популярность этого из ряда вон выходящего заблуждения.
Верно то, что эти поразительно ложные представления в большей степени являются продуктом особой формы цивилизации, которой мы так привыкли гордиться. Поскольку население Европы было образовано из всех последних подрас, которые сегодня господствуют с помощью военной силы, с помощью процветающей торговли и технических изобретений, для них естественно рассматривать себя как великую цивилизацию, а свои учения — как единственно заслуживающие внимания. Тем не менее факт остаётся фактом: Европа является только маленьким уголком земли, а мы — очень молодой расой, обладающей, без сомнения, энергией молодости, но также и значительной самоуверенностью и необдуманными представлениями. Довольно часто мы пытаемся скрыть свое невежество в некоторых областях, с уверенностью заявляя, что о них никогда ничего не было известно или что о них ничего нельзя знать наверняка. Одним из худших примеров такого отношения является проблема жизни после смерти.
Если бы вульгарная теология, к сожалению, не потеряла из виду основное учение об реинкарнации, её взгляды на проблему смерти, естественно, отличались бы от нынешних. Если в сознание человека проникает мысль, что он уже много раз умирал, он приходит к тому, что рассматривает эту операцию более философски, чем если бы она представлялась ему каким-то абсолютно новым переживанием со всеми его туманными и ужасающими возможностями. В этом смысле правильно будет сказать, что все путешественники, ушедшие в мир иной, переступают границы этого мира, хотя более совершенные из них появляются в нём вновь как правило только спустя 1500 лет. Однако в отдельных случаях и спустя гораздо более короткое время эти путешественники постоянно возвращаются по разным причинам, тогда их называют призраками.
Призраки
Не так давно считалось хорошим тоном высмеивать всякого, кому пришлось лицом к лицу столкнуться с обитателем невидимого мира. Хотя эти встречи были, по всей вероятности, столь же обычными, что и теперь, те лица, с кем это случалось, естественно, предпочитали молчать, если были заинтересованы сохранить репутацию здравого человека в том материалистическом мире. Однако за последние несколько лет в общественном мнении относительно данной проблемы имела место спасительная перемена. Высмеивать психические явления сейчас считается признаком не здравого интеллекта, а невежества и самодовольства. Сейчас, когда существует Общество исследования психических явлений, имеющее своими членами таких известных ученых как Уильям Крукс и сэр Оливер Лодж и таких общественных деятелей как М. Артур и Бальфур. Когда это общество публикует целые тома научных отчётов об этих явлениях и считает их достойными глубокого и продолжительного исследования, никто уже больше не может безнаказанно называть это "суеверием".
Бесстрастное изучение вопроса о призраках свидетельствует о том, что сообщения о таких подлинных явлениях приходят изо всех стран, доказывая, что иногда мёртвые возвращаются. Эти путешественники редко давали исчерпывающие сведения о мире, из которого пришли, хотя из подобной информации можно было бы сделать немало выводов путём сопоставления различных данных. Но во всяком случае тот простой факт, что человек продолжает жить после того события, которое называют смертью, доказан этими свидетельствами, которых достаточно для убеждённости каждого, кто изучает их беспристрастно.
М-р У. Т. Стэд в предисловии к своей книге "Правдивые истории о привидениях" замечает:
"Из всех обывательских суеверий полуобразованных людей ни одно так трудно не поддается искоренению, как абсурдное отрицание существования призраков. Все специалисты, будь то спириты, поэты, учёные и все, кто, и не будучи специалистами, занимается этими вопросами серьёзно, знают, что таковые существуют на самом деле. Имеются бесчисленные мнения по вопросу, что такое призрак. Но какой бы ни была его природа, простой факт его существования уже не вызывает сомнения у тех, кто честно исследовал данную область. Если кто-то сомневается, пусть изучает сам. Через год, возможно, через полгода или даже быстрее он не сможет более отрицать реальность явлений, вульгарно называемых призраками. Он сможет найти сотни искусных способов объяснения происхождения и природы призрака, но в том, что касается самого его существования, у него больше не будет никакого сомнения".
Спиритизм
Многие из этих путешественников возвращаются иным способом, используя те средства, которые им обеспечивает современный спиритизм.
Мне хорошо известно, что с ним связано много обмана и надувательства, но я также знаю на основании личных опытов, что терпеливый и упорный искатель может найти в спиритизме и достоверные факты. По крайней мере, специально тренируясь в ясновидении, исследователь в большей степени находится в милости у различных существ, которые меняют своё обличье, и этот род исследований сопровождается опасностями, в которые легко впасть тому, кто недостаточно осторожен. Я намерен далее посвятить несколько страниц подробному анализу некоторых спиритических явлений, а пока я хочу указать на спиритизм как на источник, из которого можно черпать сведения о жизни после смерти, если вы приложите немного старания.
Можно возразить, что ценность свидетельств, полученных посредством спиритизма, значительно снижается от того, что они не всегда совпадают, что заявления, сделанные духами в разное время и в разных местах, имеют много противоречий. Это абсолютно верно, и я вовсе не хочу сказать, что все свидетельства духов нужно принимать на веру. Дело в том, что существо, входящее с нами в контакт, говорит нам правду в той степени, в которой она ему известна, и что несоответствие сообщений, сделанных существами одной природы часто объясняется тем, что каждое из них способно охватить только один аспект истины; и ни у кого из них нет намерения ввести нас в заблуждение.
Например, в Англии и Америке большинство тех духов, которые говорят через медиума, описывают состояние человека после смерти как прогрессирующую жизнь в "стране Лета", что по сути есть ни что иное, как представление о самом прекрасном на земле. И если они сообщают что-либо по вопросам религии, то это всегда делается в духе христианства, конечно, менее ограниченного и догматического, чем ортодоксальное, но тем не менее несомненно христианского по тону. К этому факту мы привыкаем настолько, что я, помнится, был весьма удивлён, когда на первом спиритическом сеансе в Цейлоне открыл для себя, что все существа, вошедшие с нами в контакт, были буддистами и что в загробной жизни они тоже нашли подтверждение своим религиозным убеждениям последней инкарнации, точно так же, как и члены различных христианских сект. Однако расхождения подобного рода легко объясняются, когда мы уясним себе, что как до, так и после смерти подобные существа притягиваются друг к другу, так что представители одной расы, одной веры, одной касты собираются вместе и образуют самостоятельную группу по отношению к остальному человечеству.
Более верный способ
Разумеется, что много сведений о состояниях, наступающих после смерти, можно получить, сравнивая свидетельства различных призраков и те, которые даются через медиума. Однако существует более точный и более удовлетворительный способ, позволяющий вникнуть во все детали жизни в другом мире по крайней мере в той степени, в которой мы можем её понять, пока находимся ещё на физическом плане. Человек вполне может проникнуть в этот иной мир, когда его ещё называют живым, и исследовать эту область в свободное время, входить в контакт с его обитателями, а затем возвращаться к нашему теперешнему состоянию и описывать всё, что он видел. Сейчас я объясню, как это можно осуществить.
Наше физическое тело, которое, как нам кажется, мы так хорошо знаем, не является единственной оболочкой нашей души, и его чувства — не единственные каналы, по которым человек познает внешний мир. Как когда-то давно заметил святой Павел: "Есть тело природное, и есть тело духовное", и хотя выражаясь так, он, может быть, хотел сказать о той части человеческого существа, которую мы, теософы, ставим значительно выше астрального плана, его слова, тем не менее, весьма удачно выражают эту низшую ступень. Потому что действительно каждый человек, помимо физического тела, обладает ещё и тонким. Внимательный анализ показывает, что душа имеет много оболочек — одну в другой, или одну за другой, — и что каждая из них обладает своими чувствами, или особыми способами восприятия, приспособленными к своему плану существования.
Теория планов природы знакома тем, кто изучал теософию, но тот, кто приступает к урокам Религии Мудрости впервые, должен предварительно постараться усвоить, что существование нашей солнечной системы представляет собой серию совершенно разных планов, или миров, которые проникают друг в друга. Каждый обладает собственной материей, отличной по плотности от материи других планов. Совокупность физического мира, который мы привыкли ощущать, есть только один из этих планов, причём низший из них. Известно, что человек содержит в себе разные типы материи, свойственные тому или иному плану, на которых проходила его эволюция; как привычная деятельность физических чувств позволяет ему получить впечатление о физической вселенной, так и деятельность более тонких чувств, после того как они пробудились, позволяет ему постигать миры тонкой материи, которые окружают его со всех сторон.
После смерти, когда истинное "Эго", или душа, человека окончательно отделяется от его физического тела, он начинает приспосабливаться к новым условиям и учиться пользоваться чувствами своей новой оболочки, которую мы назвали астральным телом. С их помощью он непосредственно познает этот астральный мир, который находится сразу же над физическим телом или внутри него, будучи самым близким к нему по плотности своей материи. Поэтому, чтобы видеть и разделять эту первую часть жизни после смерти, нам достаточно научиться пользоваться астральными чувствами в нашей земной жизни.
Способностью к объективному восприятию жизни на всех планах обладает, несомненно, каждый человек, и всё-таки большинству из нас понадобится длительная и медленная эволюция, прежде чем наше сознание сможет функционировать в этих высших оболочках. Однако всё, что касается астрального тела, представляет собой несколько иной вопрос, поскольку у всех развитых представителей самых прогрессивных рас сознание уже абсолютно способно не только отвечать на все вибрации, которое оно получает через посредство астральной материи, но также и полностью владеть своим астральным телом как средством выражения и инструментом.
Наше состояние во время сна
Человек отделяется от своей физической опоры и пользуется астральным телом не только после смерти; это имеет место каждый раз, когда он засыпает, хотя связь между двумя телами не порывается и он может поэтому без труда возвратиться на физический план. По сути дела сон физического тела и является следствием отделения астрального, ибо, разумеется, спит не сам человек, а только его тело. Духовно продвинутые люди, о которых мы говорили, имеют настолько развитые астральные чувства, что если бы они обратили достаточно внимания на те вещи, которые окружают их во время сна, то они могли бы многое постигнуть на этом плане. Однако в подавляющем большинстве случаев они невнимательны и проводят значительную часть ночи в неясных размышлениях, глубоко поглощенные какой-нибудь мыслью, которая занимает их в момент засыпания. Они обладают астральными способностями, но почти ими не пользуются; таковые несомненно пробуждаются на астральном плане, но их обладатели не обращают на это внимания, и если у них вообще появляется сознание окружающего, то оно очень смутно.
За всем этим скрыта привычка, закрепленная с незапамятных времен и передававшаяся в течение долгого ряда жизней, во время которых астральные способности не использовались, развиваясь постепенно и медленно где-то внутри, подобно тому как цыпленок развивается внутри яйца. Эта скорлупа образована большой массой эгоцентрических мыслей, в которой обычный человек так безнадёжно застрял. Это стена, которую он построил сам, и она настолько толста, что он ничего не знает о происходящем вовне. Иногда, хотя и очень редко, сильное внешнее потрясение или какое-то мощное внутреннее желание могут на мгновение разорвать эту завесу тумана и позволить человеку получить отчётливое впечатление, но даже когда туман вновь опускается (почти сразу), человек продолжает видеть свой сон, как и прежде. В далёком будущем, вследствие медленной, но неуклонной эволюции перед человеком постепенно рассеются все завесы тумана и он постигнет грандиозный мир, который его окружает. Или же, постигнув истину, он может сам, с помощью постоянного внутреннего усилия рассеять этот туман и постепенно победить инерцию, которая есть следствие целых веков бездействия. Но если это сознание придёт к нему, не сопровождаясь силой, знанием и соответствующим моральным развитием, которые в естественном порядке должны предшествовать этому сознанию, человек окажется перед двойной опасностью: во-первых, может злоупотребить способностями, доставшимися таким образом, и, во-вторых, испугаться в присутствии сил, которых он не сможет постичь и которыми он не сможет управлять.
Воспитание способности наблюдать
Обычно человека, занимающегося регулярной оккультной тренировкой, этому учат рано утром. Его учат освободиться от привычки думать, после чего он начинает постигать новый прекрасный мир, в котором ему предстоит разумно трудиться. Из этого не обязательно следует, что он сможет запечатлеть в своём сознании всё, что с ним произошло на астральном плане. Проблема памяти зависит от способности переносить сознание без пробелов из одного плана в другой, что не имеет никакого отношения к другой способности, позволяющей действовать на более высоком плане, но по мере эволюции последняя также развивается и человек приобретает возможность пользоваться астральным сознанием одновременно с физическим, в бодрствующем состоянии. Достигнув этой ступени развития, он может постоянно ощущать вокруг себя присутствие тех, кого мы называем мёртвыми, а также изучать на досуге условия их жизни. Это позволяет получить самые точные и самые подробные сведения о загробном существовании, какие только можно пожелать. На их основе мы можем составить самые полные и глубокие представления о жизни иного мира.
Верно, что такой метод наблюдения даёт непосредственные доказательства только тому, кто его практикует, но в определённой степени они служат доказательством и другим, поскольку представляют собой сведения из первых рук, основанные на личном и непосредственном наблюдении. Когда мы видим, как многие из этих исследователей постоянно продолжают опыты, а затем сравнивают наблюдения, которые сходятся в основных моментах, доказательства становятся значительно более вескими. И когда мы, сверх того, видим, что их исследования полностью подтверждают и даже объясняют в некоторых случаях те сведения, которыми обладали самые древние религии мира, то становится очевидно, что предположения, сделанные в их пользу, становятся всё более вероятными, и было бы глупо к ним не прислушиваться. Мы констатируем, что представленная гипотеза — единственная, которая удовлетворительным образом охватывает и объясняет все виды психических явлений, с которыми мы постоянно сталкиваемся в нашем исследовании; и, как мы уже показали, древние и подлинные христианские учения ей вовсе не противоречат.
Естественно, что для исследователей, постоянно работающих на астральном плане, его существование есть факт абсолютной реальности, подтверждающейся ежедневно так же, как и факт существования плана физического. Так например, среди нас всё увеличивается число людей, для кого эти вещи уже не предмет размышления, а предмет знания. Общие факты, которые они получают таким образом, были уже упомянуты: эти факты, как вы увидите, обладают утешающим действием, поскольку свидетельствуют, что смерть есть только эпизод в бессмертной жизни, который вовсе не следует оплакивать и тем более страшиться его, а наоборот, принимать его как ступень, ведущую к более высокой и реальной жизни.
Глава 3
РЕЛИГИОЗНЫЕ ЗАБЛУЖДЕНИЯ
Теперь рассмотрим ту разновидность заблуждений относительно смерти, которые можно по праву приписать религии. Они свойственны не самому христианству, а той абсурдной его форме, которая возникла в наш материалистический век. Я уже говорил, что, согласно примитивному учению, которое исповедуют некоторые наиболее тёмные секты, умершие сразу же переходят либо в вечный рай, либо в вечный ад. Такое представление сделало много всякого зла и своей очевидной абсурдностью в большой степени вызвала неверие. Эта система столь явно несправедлива, что людям, заявляющим о принадлежности к такой вере, приходится становиться на ту или иную точку зрения из двух, о которых мы сейчас скажем. Или всё учение пребывает в тумане неясности и человек оказывается в безутешной неопределённости, которую называют состраданием без помощи, что означает смутную надежду на то, что, может быть, божество окажется к нему более милосердным, чем учат догмы. Или же ему приходится уповать (что противоречит всей философии) на полную перемену в человеке после смерти. Согласно ей, ушедший сразу же освобождается от всех своих недостатков, становится ангелом, а следовательно, готовым к раю, или же наоборот (хотя об этом, как правило, не говорят) сбрасывает покровы всех достоинств и превращается в настоящего демона.
Вряд ли стоит показывать, до какой степени такая теория абсурдна и ошибочна. В природе не бывает внезапных превращений, в ней всякий прогресс происходит постепенно. Если нужно искоренить зло, если слабое нужно сделать сильным, это можно осуществить только мало-помалу, шаг за шагом, а не с помощью чуда и не посредством сверхъестественного вмешательства. По правде говоря, мы не находим абсолютно никакой перемены в человеке после смерти. Кем он был накануне её, точно тем он остаётся и после. Если при жизни он был одарён тонкой душой, способностью к самопожертвованию или прекрасным умом, все эти качества остаются свойственными ему и после смерти; если же, наоборот, он был пошлой и ограниченной личностью, полной низких мыслей и чувственного желания, по ту сторону могилы все его пороки остаются при нём. Фактически смерть ничего не меняет в сущности человека; покинуть своё физическое тело значит не более как снять пальто. Когда человек постигает этот факт, он воспринимает его как одно из общеизвестных природных явлений; он понимает тогда, что бесполезно терять своё время в ожидании чудесной метаморфозы, а нужно делать чудо самому, медленно и постепенно превращаясь в свой идеал, ибо все мы подчиняемся вечному и неизменному закону, по которому ничего не даётся без усилий, но и всякое усилие компенсируется с математической точностью. Когда невидимый мир из области капризов воображения переходит в царство универсального закона, человек точно знает, на что ему следует рассчитывать.
Приготовление к смерти
Наша религия, несомненно, оказала нам еще одну недобрую услугу, приписывая преувеличенную важность необходимости специальной подготовки к смерти. Как всегда, церковь мудрее и терпеливее сект; она настойчиво рекомендует различные виды причастий, когда это возможно, но она воздерживается проклинать человека только потому, что он умирает вдали от неё. Между тем секты проповедуют абсолютную зависимость вечного блаженства от состояния души в момент смерти: если в этот момент человек "спасён", или "находится в состоянии благодати", его можно считать имеющим пропуск в рай, как билет на Елисейские поля, но если дело обстоит иначе, лучше не говорить о том, что его ожидает. Эта невероятная теория спасения посредством истерического покаяния, спасения в силу того, что человек чувствует себя "спасённым", представляет собой, вероятно, одно из самых странных заблуждений человеческого разума, если только можно предположить, что разум имеет какое-то отношение к подобному предрассудку.
Это странное заблуждение особенно жестоко в своих последствиях, так как, если человек умирает внезапно, вне дома (как, например, солдат в сражении), его близкие не могут знать о его состоянии духа в момент смерти, что влечёт за собой совершенно бесполезные опасения и беспокойства. Как обычно в случае народных предрассудков, у этого странного представления есть своё крошечное зерно истины, однако это никоим образом не является достаточным оправданием этого чудовищного нагромождения ошибок
Единственное приготовление к смерти, имеющее какую-то пользу и какое-то значение, — это хорошо прожитая жизнь. Если она прожита именно так, тогда то, о чем человек думает в момент, когда его настигает пуля, не имеет никакого значения. Если такой базы для будущей жизни нет, нет и надежды изменить это будущее с помощью раскаяния, пришедшего во время судорог на смертельном ложе. Несомненно, что человек, проживший дурно, должен когда-то проанализировать свою жизнь; и если его к этому побуждает чувство неумолимо приближающегося конца, тем лучше. Это не изменит кармы, которую ему предстоит выполнить; однако, если в следующем мире он будет упорно следовать хорошим решениям, его отношение к своей карме определенно изменится, так же как и то, что в будущем должно было бы добавиться к этой карме.
Было бы неточно сказать, что последняя мысль перед смертью не имеет никакого значения, наоборот, в случае с человеком невысокого развития она может представлять довольно большую важность. Вспомните, что теософия придаёт большое значение последней ясной мысли, которая занимает ум человека перед тем, как он засыпает, поскольку на данном уровне нашей эволюции мы часто проводим почти целую ночь, развивая эту мысль. Естественно, для человека, полностью проснувшегося в астральном плане, это уже не будет иметь такого значения, потому что там мысль легко переходит с предмета на предмет и, таким образом, ей легко оставить тот объект, которым она была занята перед тем, как человек заснул. Важным в таком случае будет общее направление мыслей,
У людей, достигших обычного уровня эволюции, общая тональность их духовной жизни на земле может найти отражение в астральной жизни, и последняя мысль, занимавшая их в момент смерти, не будет иметь большого значения. Но для недостаточно развитого "Эго", астральное сознание которого ещё смутно и находится в зачаточном состоянии, последняя мысль может иметь гораздо большее значение, поскольку в его душе она, возможно, долгое время останется господствующей, изменяясь очень медленно и постепенно. Таким образом, возможно, она будет в значительной степени создавать тон, в который будет окрашена большая часть его астральной жизни, и нужно поэтому позаботиться, чтобы она была хорошей.
Смерть солдата
Однако никоим образом не следует сомневаться в судьбе того, кто умирает благородно, при исполнении долга. Его будущее, как и у всех, будет зависеть от того, как он жил, а не как умер; и всё же такая смерть является мощным фактором его эволюции. Сам факт, что у него хватило мужества умереть за идею, имеющую для него абстрактный характер, означает большой прогресс в его эволюции. Является ли дело, за которое он сражается, правым или нет, это не имеет ни малейшего значения: он верит, что оно правое; для него это долг перед родиной, и он готов преодолеть все эгоистические соображения, подчиняясь её призыву даже под угрозой верной смерти. Заметьте, что семейная жизнь нашего солдата не даёт возможности подняться на такую вершину мужества и энергии, как поле битвы. Это говорит о том, что, невзирая на свои ужасы, война, тем не менее, может быть на определённом уровне мощным фактором эволюции. Поэтому в представлении фанатичного мусульманина, полагающего, что умерший за веру отправляется сразу в страну счастья, есть доля истины.
Хотя в некоторых случаях смерть на поле битвы может сделать для эволюции человека больше, чем продолжительная жизнь, тем не менее молитва гласит: "От смерти внезапной, Господи, освободи нас!"; она справедлива для общего правила. Когда человек живёт до старости, большая часть его низших желаний слабеет и отбрасывается ещё до того, как он покинет физический план: тем меньше остаётся сделать на астральном плане. Продолжительная болезнь часто имеет тот же эффект, но умирающий внезапно, в расцвете юности, оказывается в совсем ином положении. Его желания сильны и активны, и, следовательно, при прочих равных обстоятельствах, его астральная жизнь, вероятно, будет гораздо более долгой. Верно так же и то, что, если он сумеет с толком воспользоваться ею, он обеспечит себе гораздо больше хорошей кармы, чем за то же время в физической жизни, поэтому здесь всегда нужно учитывать два фактора.
В некоторых случаях человек, внезапно перенесшийся с физического плана на астральный, долгое время пребывает в бессознательном состоянии, будучи погруженным в розовые сны, как выразился один из наших первых астральных информаторов. В других случаях его сознание вовсе не прерывается. Не всегда легко проследить действие законов, по которым развиваются разные судьбы. Можно сказать, что, как правило, состояние безвременно умершего в большей степени зависит от того направления, в котором его сознание привыкло работать. Большинство молодых людей, например, будут иметь в своём астральном теле много грубой астральной материи, тем не менее, если они научились вовремя сдерживать чувственное желание в его различных видах, их сознание не будет действовать через эту материю. При реорганизации астрального тела эта материя оказывается внешней и поэтому является единственным началом, открытым для внешних впечатлений. Однако человек, не привыкший улавливать вибрации этого порядка, не сможет сразу приобрести такую способность и останется поэтому в счастливом неведении относительно всех неприятных явлений низшего подплана.
Другая компенсация внезапной смерти на поле битвы или от несчастного случая выражается в особой заботе, которую всегда оказывает в этом случае армия невидимых помощников. Говорят, что раньше этот вид работы выполняли исключительно существа более высокого порядка, чем люди; но с некоторых пор люди, добросовестно использующие свои способности на астральном плане, тоже выполняют эту миссию любви. Такая поддержка особенно необходима жертвам неожиданной смерти, не только потому, что им приходится управлять гораздо более непокорным астральным телом, но также и потому, что во многих случаях они бывают, конечно, очень удивлены, а иногда серьёзно встревожены. Поэтому роль помощника состоит в том, чтобы уверить их, утешить и объяснить, насколько это возможно, в каком положении они находятся и какой вид деятельности им лучше всего подходит. Всё, что мы знаем о высших планах, свидетельствует, что природа во всех случаях отвечает на потребности человека и, несмотря на трудности, которые, как нам кажется, без конца встают на пути нашей эволюции, на самом деле всё устроено так, чтобы помочь нам, а не помешать, а великие законы имеют целью облегчить наше восхождение, а не замедлить его. Всякое препятствие, вырастающее на пути, неизменно является результатом вмешательства человека в божественную истину или же её дурной интерпретации. Как только мы пройдем низшие планы существования, мы постигнем мудрость древних слов: "Всё в мире делается для блага тех, кто любит Его".
Глава 4
НАШЕ ОТНОШЕНИЕ К СМЕРТИ
При обсуждении различных ложных народных или религиозных представлений о смерти я, естественно, часто ссылался на точку зрения теософов. Мы, теософы, можем рассматривать смерть только как имеющую гораздо меньшее значение для души человека, чем принято считать. Обычному уроженцу Запада физическая жизнь представляется в виде прямой линии, внезапно начинающейся при рождении и так же внезапно обрывающейся со смертью. На наш же взгляд, даже если на минуту мы будем рассматривать её как единственную инкарнацию, физическое существование скорее представляется в виде очень малого сегмента очень большого круга, а рождение и смерть в нём — только точки; сегмент этого круга пересекает некоторую прямую линию, которая отмечает границу между физическим и астральным планами.
В путешествии души к воплощению есть часть, предшествующая рождению, и наши знания о ней, вероятно, ещё недостаточны, чтобы построить точный чертёж, символизирующий среднюю часть пути.
Но при попытке восстановить эту схему мы приходим к заключению, что этот путь должен быть представлен в виде замкнутой линии, исходящей из "Эго" и в него же возвращающейся после прохождения через низшие миры; "Эго" в его причинной оболочке можно было бы представить как точку или звезду в верхней части ментального плана, и кривая, представляющая путь частично индивидуализированной личности, опустится сначала в низшую часть этого плана; оттуда она пересечёт линию, отмечающую высшую границу астрального плана, и после прохождения через все подразделения этого мира она опускается, на очень малую долю своей длины, ниже линии, которая разделяет астральный и физический планы, поднимаясь затем через различные планы и подпланы вплоть до точки, откуда она вышла. Было бы неточно представлять этот путь в виде полного круга (если только мы не примем равные доли окружности за изображение одинаковых периодов времени), поскольку спуск к инкарнации обычно представляется значительно более быстрым, чем восхождение, которое за ним следует. Но линия всегда будет кривой — у неё не может быть углов, поскольку она символизирует прогресс постепенный, без крутых поворотов.
Предположим, однако, что путь души можно изобразить в виде круга; какая доля его окружности тогда опустится ниже линии, разделяющей физический план и астральный? Краткое вычисление покажет, что часть, представляющая физическую жизнь, не должна превышать тридцатой части целого, а в некоторых случаях может быть значительно ниже этой цифры; и только ясно осознав этот факт, мы начнём постепенно понимать подлинное соотношение между физическим и нефизическим началами, которое действительно даже для такой материалистической эпохи как наша.
Действительно важный момент
Нет никакого основания рассматривать точки этой окружности, проникающие на физический план и выходящие из него, как более важные, чем другие точки. Наоборот, единственная точка, действительно имеющая значение, — это та, которая будучи расположена между двумя другими точками, отмечает самое большое расстояние от "Эго". После нее кривая идёт вверх вместо того, чтобы опускаться. Эта точка должна представлять тот момент жизни человека, когда дела этого мира перестают его волновать и он окончательно направляет свою мысль к более высоким предметам. Несомненно, что эта точка гораздо важнее тех, которые представляют физическое рождение или смерть, поскольку она отмечает предел экстернализации "Эго" — переход, так сказать, от выдоха к вдоху.
Если бы кривая была правильной, этот переход, очевидно, совершался бы в середине физической жизни. Человек подходил бы к этому постепенно, почти незаметно, следуя круговому движению, как планета подходит к своему афелию, и точка этого перехода должна была бы находиться на равном расстоянии от точек рождения и смерти. Важно то, что эта концепция полностью соответствует взглядам мудрецов древнего Востока. Согласно древнему закону, человек должен провести 21 год в учёбе, следующие 21 год — в выполнении обязанностей хозяина дома и семьянина; и тогда, достигнув середины жизни, он полностью оставляет мирские заботы, передает дом и имущество в руки сына и уединяется со своей женой в маленькой хижине неподалёку, где он посвящает следующие 21 год отдыху, духовному общению и медитации. После этого приходит четвёртый период, период полного уединения и созерцания где-нибудь в джунглях, если он желает жить там. Но поворотным моментом являлась действительно середина жизни. Можно также напомнить, что в Перу сорок пять лет когда-то считались возрастом, в котором человек освобождался от всех материальных обязанностей и волен был полностью посвятить себя такому виду учения, который привлекал его больше всего.
У нас на Западе жизнь стала так мало соответствовать природе, что даже в старости многие усиленно продолжают заниматься материальными делами, погружаясь в сутолоку и борьбу. Поэтому их физическая жизнь организована плохо, и организм оказывается расстроенным. Работа по очищению и освобождению, которая должна была бы начинаться в середине жизни, откладывается до того дня, когда нас поражает смерть, и осуществляется поэтому на астральном плане вместо физического. Так возникает неизбежная задержка, и в результате незнания подлинного значения жизни прогресс человека замедляется.
Преимущества знания
Каким бы большим подчас ни было зло, являющееся результатом неведения этих фактов при жизни, оно, вероятно, ещё серьёзнее после смерти. Отсюда великое преимущество того, кто знает, хотя бы теоретически, чему в данном вопросе учит оккультизм. Он понимает точное соотношение между физической частью жизни и всей остальной. В этом случае, находясь здесь, он не теряет всё своё время в труде только во имя тридцатой доли цикла своей личности, полностью игнорируя остальные двадцать девять, а рассматривает свою жизнь в её совокупности и организует её с умом. Переходя на астральный план, он не испытывает ни малейшего беспокойства или замешательства, поскольку он понимает, где находится и как лучше всего воспользоваться новыми условиями. Это знание придаёт уму мужество и уверенность; оно даёт ему способность и средство, без которых в этом новом мире он был бы как потерявшее управление судно.
Опыт показал, что даже в том случае, если человеку удалось хотя бы раз услышать правду (на публичной лекции, например), которую он признал бы только как гипотезу среди многих других и не был в достаточной степени заинтересован ею, чтобы изучать этот вопрос далее, даже тогда у него есть значительное преимущество. Этот человек, хотя и пренебрег возможностью получить более полные сведения, тем не менее, однажды вспомнит об этом учении и, найдя, что автор изложил факты с точностью, начнёт выяснять, какие указания относительно поведения излагались в этой теории, правильность которой он может проверить теперь непосредственно. Таким образом, у этого человека есть по крайней мере одна точка соприкосновения с истиной. Он также в некоторой степени свободен от беспокойства, которое чувствуют другие, находясь вдали от всего привычного, отнесённые течением в безбрежное море, от которого в любой момент может возникнуть нечто невыразимое и ужасное.
И это чувство безопасности и уверенности — не единственное преимущество точных знаний. Человек, чувствующий себя уверенно, может протянуть руку помощи другим и вскоре стать центром блага и облегчения страданий для сотен тех существ, которые перешли границу и вступили в невидимый мир. Поступая так, он, естественно, создает для себя дополнительную хорошую карму, и его эволюция значительно ускоряется.
Траур и скорбь
Как только человек освобождается от заблуждений относительно смерти и узнаёт, какова реальность, ему сразу становится очевидно, что система оплакивания этого события представляет собой одну из самых явных нелепостей. Вся мрачная и гротескная обстановка, которой окружается горе, присуща только абсурдному анахронизму и является не чем иным, как пережитком, лишенным достоинства средневекового обычая, в то время как утрированная печаль, которую ребячески считают проявлением любви, сама по себе есть пагубная ошибка, рожденная самыми непробиваемым невежеством и неверием. Тот христианин, который действительно верит, что его любимый друг приобрёл счастье непосредственного общения с Господом, не станет отмечать это событие траурным костюмом или писать на бумаге с чёрной каймой, в отличие от настоящего теософа, который знает, что близкий ему человек отныне ведёт более высокое и счастливое существование на астральном плане и уже приближается к светлой жизни в раю.
И это ещё не всё. Горе, которому предаются после смерти друга, не только в основе своей является глубоким заблуждением и поэтому значительно умножает бесполезное страдание; дело обстоит ещё хуже; этот взрыв печали, эти бесконечные и безутешные слезы всегда производят очень тягостное впечатление на ушедшего, к которому мы испытываем столь глубокую привязанность. В то время как он мирно и естественно погружается в бессознательное состояние, предшествующее пробуждению среди красот рая, его счастливые сны слишком часто прерываются от неистового горя и призывов его друзей к земле, которую он только что покинул. Такое выражение чувств пробуждает в его теле желаний соответствующие вибрации, вызывая в нём мучительное беспокойство и продолжительное уныние, которые намного замедляют его прогресс. Это отсутствие самообладания со стороны оставшихся в живых является одним из самых серьёзных препятствий на пути тех, кто пытается прийти на помощь умершим, и часто делает их терпеливые усилия тщетными. Иногда сами умершие считают помехой неумеренную скорбь своих невежественных близких, несмотря на их добрые намерения, что известно, например, по некоторым историям крестьян Британии.
Из этого вовсе не следует, что оккультист не сочувствует тем, кто любил и, как нам кажется, потерял дорогих существ, и что его учение советует забыть тех, кто ушёл раньше нас. Но оно предлагает спасительную, а не тягостную форму памяти. Вместо эгоистичных и бесполезных сожалений следует, как мы уже рекомендовали, желать умершим счастья со всей силой любви. Это учение требует от продолжающего жить более высокого настроя мысли и понимания иллюзорности этой потери, что придает большую красоту тому великолепию, которое несомненно ожидает его друга.
Согласно другому, широко распространенному мнению, смерть сама по себе всегда мучительна. В связи с этим было выдумано много жутких рассказов о предсмертной агонии и храпах. Несомненно, что эту традицию можно тоже отнести к заблуждениям, поскольку такие неприятные симптомы, как правило, бывают только последними спазматическими движениями физического тела, после того как сознательное "Эго" его уже покинуло. Почти во всех случаях сама смерть совершенно не связана с мучениями даже после долгих и тяжких страданий во время болезни, которым она кладет конец. Спокойствие, так часто появляющееся на лице умершего, убедительно говорит в пользу этой гипотезы, которая также подтверждается непосредственным свидетельством со стороны тех, у кого об этом спрашивали сразу же после смерти, когда обстоятельства её ещё были свежи в их памяти.
Величайшая реальность
Даже после того, как мы осознали, какую незначительную часть каждого из наших жизненных циклов мы проводим на физическом плане, мы ещё не способны оценить её точное отношение к целому, если не понимаем и не проникнемся убеждением, что жизнь, какой она является в высших мирах, несравненно более реальна. На этом моменте не следует настаивать слишком энергично, поскольку великое большинство людей находится в полной власти их физических чувств настолько, что нереальное для них есть единственная реальность. С другой стороны, чем ближе явление стоит к подлинной реальности, тем более нереальным и непонятным оно им кажется!
Астральный план был назван миром иллюзии по достаточно ясным причинам. И всё же он, по крайней мере, на ступеньку выше физического плана, а следовательно, на какую-то долю ближе к реальности. Допустим, в этом мире много иллюзорного, но сам факт существования ещё более плотной материи, которой является наша физическая, только увеличивает иллюзию, а не ослабляет её. Астральное зрение, конечно, весьма далеко от универсального ясновидения человеческой души на свойственном ей плане, тем не менее, оно глубже и вернее, чем любой физический вид восприятия.
И как астральный план относится к физическому, так ментальный относится к астральному, если не считать, что последнее соотношение является более тесным. Поэтому время, проведенное на этих планах, значительно дольше, чем физическая жизнь, и если оно хорошо использовано, то пребывание там имеет гораздо больший смысл, чем такое же пребывание на нашем плане.
Необходимость физической жизни
Астральный мир настолько реален, что по сравнению с ним физическая жизнь кажется просто ничтожной и бессмысленной. Тем не менее, на данном этапе нашей эволюции мы можем постигать реальность только посредством более медленных вибраций этой более примитивной и тяжёлой материи, и потому земная жизнь нам необходима.
Вероятно, по этому вопросу нужно сказать несколько слов, во избежание того, чтобы в нашем стремлении развенчать ложные представления нас самих не поняли бы превратно. Некоторые склонны верить, что поскольку смерть есть только переход в лучшую жизнь, которая представляется вообще такой прекрасной и желанной, то не надо делать никаких усилий, чтобы избежать её. Можно действительно предположить, что чем скорее человек умрёт, тем лучше; в том можно видеть почти поощрение к самоубийству. Если бы мы думали только о себе и своих удовольствиях, то это было бы именно так! Но когда мы задумаемся о нашем долге перед Логосом и нашими собратьями, мы сразу же увидим, что эта точка зрения несостоятельна.
Если мы совершенно точно знаем, что любой человек, проживший на нашем плане добрую и полезную жизнь, будет вести в астральном мире гораздо более счастливое и гармоничное существование, мы должны, с другой стороны, не забывать, что находимся здесь с определённой целью, которую можно осуществить только на физическом плане. Инстинкт самосохранения не является ложным и бессмысленным. Он был заложен в нашем сердце Божественной Волей, и наш долг — извлечь всё возможное из этой данной нам земной жизни и сохранять её так долго, как позволяют обстоятельства. На этом плане нам нужно усвоить уроки, которые нигде больше получить нельзя, и чем раньше мы это сделаем, тем скорее освободимся от необходимости когда-либо опять спускаться в эту низшую и ограниченную жизнь. Фактически физический план представляет собой главный театр новой эволюции, определённую часть которой можно осуществить только в наших несколько грубых и неприятных условиях. Средство эволюции наших потенциальных возможностей — это приобретение способности отвечать вибрациями на потрясения, приходящие извне. Однако на уровне самой души эти вибрации слишком тонки и быстры, чтобы пробудить такие же ответные вибрации. Следует начинать с более примитивных и сильных, а потом, пробудив ими спящие чувства, душа будет воспринимать тоньше, т. е. она достигнет совершенной любви, хотя вначале и не сможет полностью отвечать на все возможные вибрации разных планов. Но чтобы добиться этой великой цели, необходимо начать с физического плана. Каждая инкарнация не обходится без ощутимых тягот для "Эго" во время его подготовки, а также в течение скучного периода раннего детства, за время которого оно постепенно и ценой великих усилий приобретает некоторую власть над своими новыми оболочками. Когда же он осознал свою задачу и с трудом создал себе ряд относительно приспособленных тел, его долг, так же как и выгода, заключается в том, чтобы наилучшим образом ими воспользоваться и сохранить их благодаря наибольшей заботе. Конечно, их ни в коем случае не следует покидать иначе, как подчиняясь Великому Закону или же какому-нибудь высшему внешнему долгу, как например, долгу солдата по отношению к своей родине.
Никто поэтому не должен поддаваться смерти, пока не пришёл его час; но когда он придёт, его следует встречать с радостью, поскольку он означает переход от труда к отдыху, из темноты к свету, от ограниченной деятельности к полной свободе. Естественно, что сердце наполняется ликованием от этой перспективы.
И всё это ещё незначительно по сравнению с великолепием последующей жизни — жизни в раю. Это было ещё только чистилище, а та другая жизнь есть блаженство, о котором мечтали монахи и которое воспевали поэты, и на самом деле это вовсе не мечта, а живая и прекрасная реальность. Астральная жизнь бывает счастливой для одних, несчастливой для других, в зависимости от того, насколько они к ней подготовлены, но то, что следует за ней, есть абсолютное счастье для всех, в совершенном соответствии с потребностями каждого. Мы будем описывать его в одной из последующих глав.
У большинства из нас сознание ещё недостаточно развито, чтобы беспрепятственно функционировать в высших оболочках, так что в некоторых направлениях это развитие может быть достигнуто только с помощью физических чувств, хотя стоит лишь сознанию проснуться, как оно уже может продолжать действовать в других высших мирах, оставаясь в прежней физической оболочке. Итак, какой бы нереальной ни казалась физическая жизнь, она является в некотором смысле временем посева, поскольку за это время мы можем привести в действие определённые силы и жатва будет собрана в гораздо более благоприятных и плодотворных условиях, когда мы окажемся в высших сферах.
Но эта истина ничего не меняет в том, о чём мы говорили выше, т. е. в том, что высшая реальность заключена в самых высоких сферах. Ничто не должно затемнять вечную истину: смерть на самом деле является для нас дверью, открывающейся в грандиозную жизнь. Всё великолепие, вся красота, которую мы только знаем, есть ничто по сравнению с великолепием и красотой тех миров, в которые открывается эта дверь. Когда мы переступаем порог смерти, с наших глаз падает по крайней мере одна вуаль, самая тяжёлая и самая тёмная, и она падает перед ликом Того, кто сам есть Великолепие и Красота, всемогущественный Повелитель жизни и смерти.
Если нам только удается постичь истину существования высших миров, мы будем навсегда освобождены от пагубного представления о загробном мире как о чём-то туманном и тёмном, каким для стольких людей кажется всё, что не является физическим. Эта беспомощная неуверенность в отношении любой формы высшей жизни, с давних пор свойственная мыслям большинства людей наших западных рас, была величайшим врагом точной оценки значения и пользы жизни, что играло на руку самым дурным настроениям. Для оккультиста в этом вопросе не должно быть ни малейшей трудности, и среди членов нашего общества не должно быть ни одного, кто не проникся бы этой истиной.